Academy CLAP

Анкета для персонажа

Имя
Chantal “Ervine” Chaffee (Lewis) _ Шантель «Эрвин» Шаффее (Льюис)

Возраст / Дата рождения
14.05.1990
20 лет

Факультет
Placide

Внешность

Miller Sienna

Нельзя сказать, что девушка была сверхкрасива. Нет. Но что-то притягательное в ней определенно было. Обычно про такое говорят – внутренняя изюминка. Или харизма. Пожалуй, именно харизматичность делала Шантель невероятно обаятельной и интересной для особей противоположного пола.
Шантель обладала невысоким ростом и хрупкой фигуркой. Гибкие, плавные движения, словно бы девушка не ходила, а плыла по воздуху – вот что отличало Шаффее от множества других.
Милое личико обрамляла густая копна белокурых волос, которые мягкими волнами падали на плечи. Огромные серо-голубые глаза смотрели на мир с нежностью и какой-то детской наивность. А розовые губки Льюис так и складывались в лучезарную улыбку.
Обладательница практически идеальной фигуры, Шантель не стесняется подчеркивать ее плюсы. Короткие юбки и открытые кофточки – излюбленные вещи в гардеробе мисс Льюис. Туфли на умопомрачительной шпильке лишь дополняли образ маленькой мисс принцессы. Блондинка практически не использует украшений. Кольца, браслеты, подвески – все это не для нее. На шее у Шантель вы можете заметить лишь тонкую серебряную цепочку, на которой покачивается искусно выполненный кулон.
Обычная среднестатистическая куколка Барби, как могло показаться на первый взгляд, Шантель представлялась этаким ангелочком, которого хотелось оберегать, холить и лелеять. Жалко только, что внешний образ не всегда совпадал с внутренним содержанием.

Особые приметы
-

Характер

Я совершенно обычный человек. У меня обычная внешность, я ничем не отличаюсь от других девушек. Да, может я чуть более открытая, много курю и страдаю перепадами настроения [от безумного веселья, до страшного рева]. Я не боюсь показать себя не с самой лучшей стороны. Потому что я такая, какая есть. Непредскозуеммая, я могла взять на один день тачку любимого мужа, а потом с лёгкостью отправить ему сообщение с текстом [любимый, если ты никогда не видел помятые 250 000 у.е. , то советую выглянуть в окно. Я отпадно покаталась на твоем порше]. И мне всегда это сходило с рук, потому, что я знала в какой момент надо остановиться и показать себя с другой стороны. Я знала, как показать своему любимому и всем окружающим, что я не такая, какой кажусь. Пью успокоительные, но знаете, это мало помогает, я всё такая же безбашенная как и была, может просто теперь отдаю отчет своим действиям.
Могу с легкостью кричать что ненавижу, и быть зеркала руками, а потом написать на том же зеркале которое только что разлетелось в дребезги что люблю и никогда не оставлю. Приступы меланхолии, сижу на ледяном ветру в одной рубашке и плачу. Боже, и такое со мной бывает, видимо я чокнутая на всю свою блондинистую голову.
Я могу со спокойно душой уйти, если меня об этом попросят. Даже если на улице дождь, а я в одном коктельном платье. Я часто смеюсь, не боюсь выражать свои чувства смехом. Да, и ещё, на меня смотрят на улице, просто потому, что я полна сюрпризов. Я могу написать на стекле в центре города не пристойные выражения, и потом как ребенок сбежать от полиции.
Когда начинаю волноваться, то часто перебиваю собеседника. Ору и кусаюсь. Царапаюсь и рву на других волосы. Я могу ненавидеть весь мир, разбивать дорогие автомобили, и потом возвращаться домой, и ложиться в кровать, засыпая под старые фильмы.
[Прекрасная статуя, но с изъяном, и чтобы заметить, надо сблизиться].
Я не боюсь не понимания, могу на прощание помахать ножом, если мои руки заняты им, и на моем лице всегда написано мое настроение. Особенно когда я злюсь.

Биография

-Рождение 14 мая 1990 года.

На чердаке в нашем старом доме хранятся, записи непризнанного_поэта. Этот поэт, был наш отец. Я говорю наш, потому что у меня есть прекрасная сестра, которую я безумно люблю. Так вот, он писал о нашей матери только самые прекрасные розово_слезливые слова. В то время как мама у нас была совсем другой. Я очень люблю его повествования, каждый раз читая его слова, меня охватывал какой-то маниакальный синдром, и я начинала чувствовать его каждой клеточкой своего истерзанного тела.
Он писал о ней как о королеве на голове которой красовалась корона. Он писал о ней самые тёплые слова. Он писал пока у него не леденели пальцы. Он писал, а я читала и никому не рассказывала, потому что боялась, что вся эта история очень бы расстроила маму. Мамочка прости, что я читаю то что считается до безумия личным. Но мне так хочется урвать тот кусочек детства, когда наш папа был рядом. Когда я чувствовала что он любит тебя. Когда я знала что он тебя любит. А потом я нашла другую коробку. Мам, ты тоже пробовала что-то написать? Тогда я уселась поудобнее чтобы узнать что же она чувствовала.
А она его ненавидела. Она ненавидела все, что с ним связанно, потому что безумно боялась его. Папа её бил, а она молчала, потому что знала, что это всё может перерасти во что-то большее и обычно рукоприкладство может обернуться бытовым преступлением на почве чего_то_там.

-Он.

Зачем ты снова причиняешь мне эту вселенскую боль? Говоришь все эти больно бьюшие до крови фразы. Смотришь на меня сверху вниз, ставшись себя выше и твоё «извини» звучит высокомерно, и в моих глазах это выглядит как ещё одна пощечина в мой адрес, причем самая хлёсткая из всех что ты мне когда то посылал.
Грубый, до безумия красивый и на голову больной.
Я уходила, а ты всё стоял и улыбался мне в спину. Хотелось развернуться и разбить твою самодовольную физиономию об жесткий асфальт и оставить тебя в таком положении, корчась от боли подыхать на жаре в луже собственной крови. Ещё бы асфальт был раскаленный.
А потом я приду к тебе посреди ночи, как всегда под ковриком найду ключик от двери твоего дома и тихонько пролезу к тебе в спальню. Застану тебя в самом уничтожавшем виде. В слезах. Я всегда знала, что парни тоже умеют плакать, но не в такие дни. И я понимаю, что я тебя никому_неотдам. Потому что я без тебя жить не смогу. Залезаю к тебе под одеяло, и мы ещё несколько часов проболтаем, а потом я усну, а проснусь от запаха сваренного тобой кофе. Я потянусь и улыбнусь кошачьей улыбкой, которая образует счастливые морщинки вокруг моих глаз. Потом надену твои тапочки и спущусь на запах ароматного кофе, сяду рядом и буду долго смотреть в твои глаза.
А потом затрезвонит твой телефон и ты сорвешься. Скажешь, что надо ехать на работу, потому что кто-то из сотрудников заболел. Но я то знаю что ты едешь к ней. К той белокурой девчонке, которая любит тебя настоящей любовью, той от которой в душе всё переворачиваться. Такой, от которой в животе перхают бабочки и вся жизнь приобретает совсем другие краски. Она совсем другая, не такая как я. Милая и до тоношты_наивная. Она верит в чистую светлую любовь с тобой и добивается этого размахивая своими маленькими кулачками. Вы сидите на крыше и разговариваете о любви, о том, какое это прекрасное чувство. А потом ты её целуешь, так сладко и нежно, как никогда не целовал меня. Обнимаешь её так слабо, как будто боишься сломать её. Ты никогда так не обнимал меня. Наверное, потому что я вся из себя кошка, а она ещё маленький котенок, которого надо беречь.
А ты такой же наивный, как и она. Ты даже не мог представить, что я обо всём знаю. Я знала с точностью до минуты, где ты, я знала, что ты берешь её за руку и шепчешь ей самые ласковые на белом свете слова. А потом возвращаешься ко мне и начинаешь рассказывать о том, какой был скучный день на работе. А потом по привычке, которую подхватил у своего ангела, наливаешь себе в белую кружку зелёный чай. Хотя утром говорил, как же ты ненавидишь все, что светлее чем кофе. А я молчу и улыбаюсь, потому что не хочу тебя терять. А когда ты понимаешь какой совершил промах, начинаешь смеяться и смотря в мои глаза говоришь что-то на подобии «ну вот, любовь к тебе, уже совсем делаем меня сумашедчим», а я только туплю взгляд, и оставляю отпечаток помады на кружке. А ты улыбаешься и говоришь, что безумно по мне соскучился. Мы поднимаемся по винтажной лестнице и усаживаемся на последнюю ступеньку. Твои руки крепко прижимают меня к твоему телу, и я незаметно начинаю рыдать, а тем временем ты укрываешь меня теплым пледом и мы сидим, молчим. И всё таки нам есть о чем молчать. А у тебя с твоим ангелом, такое бывает? Я думаю что нет.
Просто, она слишком простая. Слишком правильная и маленькая, я на несколько лет старше, так же как и ты. Но тебя это совсем не смущает, потому, что ты для неё улудшеная версия старшего брата. Для неё существовало только два цвета – чёрный и белый. Она не могла даже подумать о том что у тебя есть я, и что ты меня тоже по своему любишь. Такой извращенно_ красивой любовью. Она наверное думала что одна у тебя. Такая глупая, претворяется снежинкой и падает с головокружительной высоты только для того чтобы растаять у кого-то на ладонях. Такая синтементально_романтичная.
А ты любишь меня и кусаешь мои запястья. И говорил мне о том, что я твоя принцесса, и что я не могу быть просто выдумкой писателя с болезнью Альтсгемера. Без повторов, он любит и никогда не повторяется.
Но у тебя есть она. И ты её тоже любишь. Но я буду молчать, разбивая пальцы о стены, и любить тебя в е ч н о.

-В чужой постели.

Я забыла, что такое быть рядом с тобой. Ты почти не появлялся дома, и я понимала, что тебе с ней теперь лучше. А в моей голове только музыка, из какого-то старого фильма. Я писала тебе сообщения каждые пятнадцать минут, но даже это тебя не останавливало. Я писала и не отправляла. Потом шла в душ и мыла голову, ложилась на твою подушку и зарывалась в неё с головой. Вдыхала знакомый запах и плакала, но сырые волосы прятали блеск в моих глазах. Я засыпала а ты приходил под утро и нежно целовал меня в щеку чтобы я простила тебе всё что было этой ночью.
Мне так хотелось встать и сказать тебе, что я всё знаю. Как бы я хотела, чтобы мне не было больно, чтобы мои плечи стали снова твоей территорией. Чтобы мои тёмные волосы закрывали твоё лицо. Чтобы наши поцелуи были такие же чистыми и нежными как ранчше. Я бы так хотелось чтобы я была твоей как раньше. Чтобы не делила тебя с ней, чтобы больше никогда не чувствовать себя ненужно.
А я тогда просто встала и ушла. Потому что я не могла подпускать тебя так близко к себе. Ты счастливый и я тоже по своему счастье. А иногда я понимаю, что я больше не могу. Просто мне больно от твоих карих глаз, я ненавижу всё что карее и коричневое. Я перестану пить кофе. Я буду сильной.
Села в машину и закрыла глаза. Я была готова бить по рулю, сколько это только возможно, чтобы руки в кровь. Чтобы слушать тишину. Целовать холодный ветер своими истерзанными губами, а ты пишешь и звонишь, ты хочешь, чтобы я поняла трубку. И я подняла.
Ты говорил что-то о том, что тебе надо меня увидеть. Что ему нужна я. Но мои губы уже пахли джин-тоником и сигаретами. И я закрывала глаза и молилась, чтобы он закрыл свой рот, чтобы больше ни одного слова.
Всё сломано, переломано, и твои глаза смотрят на меня свысока. Я забыта, разбита. И совсем другая. На подошвах песка крупицы, перечеркнуты болью сны. Сквозь опущенные ресницы, я не вижу твоей весны.
Никогда не забуду. Тот удар, и незамеченный мною знак стоп. У меня перед глазами ничего не прошло. А говорят, что перед смертью перед глазами пролетает вся жизнь. А перед моими ничего не пролетело. Только ты. Неужели ты – вся моя жизнь.
Как я попала в больницу я не помню. Помню только белоснежные халаты врачей, которые пропитаны запахом лекарств. Только это. И казалось что я умираю. Но нет, я буду жить. В чужой постели.

-Просто я наверное другая.

Ломка. Боль. Подсела на таблетки, которыми меня пичкают врачи. Заменила их героином. Заменила тебя белым порошком. Заменила. Устала. Вернусь?

-Я люблю тебя. Или нет.

А иногда за собой замечаю не самые лучшие поступки. Когда ты понимаешь что уже бросил всю эту дрянь. Что ты так долго лечился от всей этой зависимостью, и вроде всё было хорошо, и вроде ты её бросил, и вроде ты вернулся. Но у нас есть что-то общее. Одно на двоих. Наш маленький. Ты не знаешь, а я беременна. Я боюсь тебе сказать, я боюсь твоей реакции. Потому что я не хочу тебя терять, потому что я знаю, что ты ещё не готов. Да и я ещё не совсем готова. Но пофиг, я буду растить этого малыша даже если тебе он будет не нужен.
Буду самой лучшей мамой. А ты, ты будешь или наблюдать со стороны и кусать локти, потому что ты не с нами. Или ты станешь самым лучшим папой в мире.

-Она.

А когда то я осталась у разбитого корыта. Когда то у меня не было ничего. Только моя сестра. Только она. И когда ты понимаешь что испытываешь к этой девушке, какие то свои чувства. Ты начинаешь тихо ненавидеть себя. А потом оказывается что чувства эти взаимны.

-Сбежать.

Мне так захотелось за раз отказаться от всех своих проблем. Не перемахиваться с сестрой которая проводила свои будни в псих. Больнице. Хотелось забыть о себе, забыть о своем муже, забыть обо всем что было связанно с прошлой жизнью, и вот такой шанс подвернулся, ко мне на улице подошел какой то мужчина и сказал что в этом месте я буду счастлива. Интересно почему он так думает? Почему именно КЛАП? У меня так много вопросов на которые ещё предстоит узнать ответ.

Способности
Пока не проявилась. По задумке проявиться в ближайшее время.

Дополнительная информация
-
Анкета для вас

Имя
LW
Связь
У Купера есть.